Мои статьи [70] |
Книга кагала [25] |
In [160] |
СССР-Россия : 1985-1991 [3] |
500 [17] |
СССР: 1917 - 1985 [4] |
Главная » Статьи » Мои статьи |
- Продолжение -
Если уж город крестили таким бандитским способом, то нетрудно догадаться, как обращали в "веру Христову" жителей маленьких городов и сёл. Наверное, немало населенных пунктов было вообще сметено с лица земли. Жидохристиане, погрязшие в "добре" по уши, побеждали. Но не силой слова, а силой оружия! Князь Владимир поначалу отменил смертную казнь. Как повествует "Повесть временных лет", вскоре к нему прибежали взволнованные греки. «Почему не казнишь разбойников?» - спросили они. «Греха боюсь», - откликнулся князь, - «Как там говорил господь: "Не убий", "Не судите, да не судимы будете, прощайте, да прощены будете" и так далее». Попы, ничуть не смутившись, тут же процитировали послание Павла к римлянам: «Начальник есть божий слуга тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он божий слуга, отмститель в наказание делающему злое». «Так, что ты для того и поставлен богом, чтобы различать добрых и злых». Владимир облегчённо вздохнул (обоснование для террора нашлось, сковырнули из библии фразу и вперёд) и приказал смертную казнь восстановить. Естественно, церковь заботилась здесь не только о княжеских, но и о собственных интересах - первое восстание против введения христианства произошло уже в 989 году в Новгороде. Как, спрашивается, добродетельным христианам убеждать злых язычников в своей правоте без смертной казни? Через 10 веков с приходом к власти, коммунисты в пропагандистских целях тоже отменят смертную казнь. 28 октября 1917 года об этом оповестила газета правительства в своем первом номере. Однако, уже 8 января 1918 года в объявлении Совнаркома говорилось о «создании батальонов для рытья окопов из состава буржуазного класса мужчин и женщин под надзором красногвардейцев. Сопротивляющихся расстреливать». То есть смертная казнь без суда и следствия. При составлении УК СССР в 1922 году Ленин был одержим манией впихнуть туда как можно больше расстрельных статей. Что читали на Руси в период христианизации? Богослужебные книги. Без них богослужение (жидослужение) было невозможно. Первыми епископами на Руси были греки и болгары. А низшие чины в церковной иерархии формировались из новообращенных местных жителей. В конце Х - начале XI веков киевские митрополиты подготавливают местные "кадры". По подсчетам Б.В. Сапунова, только для церковных нужд Руси в XI-XII веках требовалось не менее 90.000 богослужебных книг почти трех десятков наименований. Это одуряющее информационное поле, нахлынувшее после христианизации Руси, вколачивалось в голову буквально с пелёнок. Вот что читали наши деды, закормленные до предела божьей благодатью. Например, индексы верочитной и отреченной литературы, приведенные в "Изборнике" 1073 года: "Апостольские уставы", "Слово о верочитных книгах" Иоанна (Дамаскина), "Богословец от словес". В числе рекомендованных для чтения книг здесь перечислены практически все книги ветхого и нового заветов, за исключением книг пророков Неемии и Варуха, а также "откровения" Иоанна Богослова. Сюда же приплюсуем учительные и агиографические произведения, появившиеся в XI-XII веках: трактат "Об опресноках" киевского митрополита Леонтия, "Слово о Законе и благодати" будущего митрополита Илариона, "Поучение к братии" Луки Жидяты, "Память и похвала князю Владимиру" Иакова Мниха, сочинения Феодосия Печерского, жития Бориса и Глеба, Антония и Феодосия Печерских, Клево-Печерский патерик и многие другие. Что ещё? Отреченная литература. Так называемая носительница "третьей" культуры. Её чтение однозначно не запрещалось, но и не рекомендовалось. В статье "От Апостольских уставов" "Изборника" 1073 года записано: «странских [отреченных] книг всех уклоняйся». Коротко и в тему: это читай, то не читай. Это апокрифическая литература. А именно произведения как разрешенного для хранения и чтения вне церкви, так и "ложного" (безусловно, запрещенного для христиан) характера. Основную часть её составляют греческие и иудейские апокрифы. Среди них - "Сказание Епифания Кипрского о 12 камнях на ризе первосвященника", "Заветы 12 патриархов", книги Еноха, протоевангелие Иакова, "Хождение Богородицы по мукам", Паралипоменон Иеремии (Повесть о попленении Иерусалима), "Хождение Агапия в рай", "Откровение Мефодия Патарского", а также многочисленные другие апокрифы, относившиеся к числу верочитных. С XIII века получает известность апокрифическое "Сказание Афродитиана" - переложение второй главы "Евангелия от Матфея", широко распространенное в Восточной и Центральной Европе. Многие апокрифы имеют параллели в талмудической белиберде. Наряду с ними на Руси были популярны и "ложные" апокрифы. Их подробные перечни встречаются, начиная с "Изборника" 1073 года: «Адам, Енох, Ламех, патриархи, молитва Иосифова, завет Мусии [Моисея], Исход Мусии, Пслалмы Соломона, Ильино откровение, Иосино видение, Софроння откровение, Захарьино явление, Иакова повесть, Петрово откровение, учения апостольские Варнавы, Посылание, деяния Паула, Наумово откровение, учение Климентово, Игнатове учение, Полукарпово учение, евангелие от Варнавы». Вот так благодаря христианским стервятникам и строили пристройку к "храму Соломонова" наши отцы и деды! Очень хорошо показывают дела на Руси и следующие цифры. За 1601-1700 годы в Москве было издано 483 тиража книг. Из них НЕ РЕЛИГИОЗНЫХ - ЦЕЛЫХ 7 (семь)! Особенно хочется отметить "Слово о законе и благодати", написанное митрополитом Иларионом в 1038 году. Оно преподносится как "первое именное произведение древней русской литературы". Что же это такое? В области проповеди царили греки-миссионеры, но они были совершенно чужды русскому народу, а потому ничего оригинального сотворить не могли. Самое большое - приспособить свою греческую литературу к условиям русской жизни, к её невысокому (в христианском смысле) уровню. А византийская литература проповедывала беспощадно-отрицательное отношение к нехристианской литературе и культуре. Всё, выработанное до христианства, совершенно исключалось из области христианской литературы. И всё это нашло отражение в "Слове". Речь в 1-й части "Слова" идёт об иудействе и христианстве. Торжественно "доказывается" "преимущество" последнего. Это была обычная и привычная литературная форма, когда иудаизм заведомо оставался в дураках, а христианство не нуждалось в защите. По большому счёту предмета для разговора (о "борьбе двух религий") просто не существовало. Его не могло быть по определению. Христианам казалось, что они прямо вот тут, сейчас, возьмут иудейского быка за рога и завалят его. Наивные и глупые. Основной причиной такого поведения было неприязненное отношение к евреям. И вот, с принятием христианства, неофиты оказывались "вдруг" "по шейку" в иудейской каше: в истории, в религии, в терминах, в риторике. Христианам это не очень нравилось, но попытка отказаться от жидовизма выглядит весьма блекло и тускло. Подобные споры о том, что главнее - куры или яйца, ми к чему привести не могли. Но митрополит изрек: «Прочь иудейство», ибо оно «ветхо, косно и скупо!». Но, если не нравится тебе иудейство, то и не будь его частью! Не пропагандируй его через своё христианство, освободись от еврейства, выкинь на помойку распятого нательного жида, выкинь библию, а ещё лучше - сожги её! Благо, что отцы и деды твои имели другую "веру", не имеющую решительно ничего общего с гадливым душком жидохристианства! Споры утихали и вчерашние яростные борцы с иудейством послушно продолжали круглосуточно (богослужебный цикл) тянуть еврейскую телегу под названием "христианство". Принцип давно известен: евреи опасны не своим прямым влиянием, а косвенно. И если даже в мире не останется ни одного еврея, всё равно иудейство через своего отпрыска - христианство - будет приобретать власть. В "Слове", вопреки замыслу автора, содержится неистовая пропаганда иудаизма и чего угодно ещё. Еврейские холуи - христиане - делают нужную евреям работу - лучше и старательней самих иудеев. Страницы трудов наших православных христиан-русачков пестрят еврейскими именами, терминами, топонимикой. Будто попал в синагогу или на заседание коммунистического правительства России образца 1918 года. Моисей, Авраам, Исаак, Иаков, Агарь, Сарра, Манасия, Ефрем, Иосиф, Исайя, Гедеон, Малахия, Давид, Осия, Даниил, Соломон. И, конечно, Иудея, Иерусалим, Израиль, Закон (Тора). И весь этот филосемитизм предваряет классический возглас, с которого начинается "Слово": «Благословен бог Израилев, бог христианский!». Впрочем, поношение язычества Иларионом в корне отличаются от критики иудейства. Иудаизм им отвергается, но признаётся, что Закон был дан и через Моисея богом, а потом, как закосневший, замкнувшийся в себе, преодолён пришедшим Христом. Якобы Закон - плох, но именно из него родилась "благодать". Да и что представляло бы собой "Слово", если бы оттуда выкинуть бесконечные цитаты из Торы и пророков? Ноль. А на Род, на своих Праотцев Иларион выливает ушаты помоев самого отборного качества. Мы, русичи, были - "мертвы недугом поганства" - этих трёх слов достаточно, чтобы напомнить о "критике" Илариона в адрес родной земли. Зато "россияне" теперь «со всеми христианами славят Святую Троицу», - возрадовался монах. 304 стиха из 797 посвящены неуёмному, неудержимому, беззастенчивому восхвалению ублюдочного князя Владимира. "Великий", "дивный муж", "учитель", "благородный", "отважный", "блаженный", "Солнце", "сын нетления", "славный от славных", "истины столп", "мысли кладезь", "гнездо милосердья", мудрость его "превыше земных мудрецов", "пас землю и явью и правью", "покорил под себя сопредельные страны", "друг" нищих, нагих, страждущих, жаждущих, алчущих, немощных, должников, рабов, пленных, калек, сирот, грешников. Естественно, он записан «в книге жизни... в бессмертном Иерусалиме». И снова, стих за стихом: здравицы, тосты, моления, акафисты, цитаты "из классиков", осанна, величание, славословие, параллели, сравнения с сильными еврейского мира сего, призыв "встань, ты не умер" ("Ленин и теперь живее всех живых!"). Словом, поражаешься всему этому словоблудию. Жидомасон-криптохристианин Дмитрий Лихачёв сказал: "Похвала Владимиру - высшая степень патриотического воодушевления Илариона". "Торжественную речь" Илариона стыдно читать. Потому что поражаешься его холуйством и лизоблюдством. А так же бессмыслицей этого академика Лихачёва и иже с ним. Принятие христианства Владимиром - чистый карнавал. На моральных и нравственных качествах князя-выродка это никак не отразилось. "Христолюбец!" - восклицает Иларион, умилившись "подвигом" Владимира. Но у этих лицемеров никогда ничего кроме расчета на душе не было. Каган и не думал "проникаться" новой верой. Как был ублюдком, так им и остался. Без сравнения с кем-либо из "великих" предшественников не обходится ни одно "Житие" святого. Вот и Владимир, оказывается, в своём подвижничестве подражал императору Константину. Как мы уже знаем, он последовательно убил своих тестя, зятя, жену, сына. И Владимиру, для того, чтобы сесть на Киевский стол пришлось лишить жизни своего старшего брата Ярополка. Не отстал от отца и его сын Ярослав, убивший в своё время не только брата, но и лучших новгородских людей, коих обманом завлёк на княжеский двор. Какая религия - такие у неё и святые. Это правило. "Спас все народы", "спас человечество", "воскресил племена и народы" - это уже о Христе. Да никого он не спас, этот самозванец! От чего "спасать"? Да и надо ли? Для худоумных православных, что ни еврей, - то и "спаситель". Россию-то христолюбивую «бог милости, щедрот и человеколюбия» уж точно не спас. Это от него Русь в своё время не спаслась. Это от него от самого Россию спасать пора! Нет ничего более чудовищного, как сравнивать Христа с днём или с Солнцем! Христиане от дневного света бегут в кельи, в пещеры, в скиты, в иночество, в безбрачие, в тёмные храмы, где под заунывное пение замаливают грехи, - и это называется «христиане спасение зиждут при Солнце»? «Они [евреи] не спасались» - гордо произносит Иларион. Да неужели? Что вы таки говорите? А вот апостол Павел иного мнения. «Весь Израиль спасётся» - торжественно провозгласил он. И это не частное мнение, а чеканные строки из "слова божьего". «Иудеи отринуты прочь» - не унимается Иларион. И в подтверждение этого цитата из пророка Малахии о том, что, дескать, «нет Моего благословения Израилю» - речет Яхве. Библеист Иларион никудышный ("профессиональная болезнь" почти всех христиан - хроническое незнание библии в обмен на свою тупую веру). У Малахии, 1:10-11 сказано: «Нет Моего благословения вам». А кто это "они"? Священники (левиты), но опять же не все подряд, а лишь те, кто, из-за небрежения и непонимания сути отношений между Яхве и еврейским племенем, бесславит его имя. Но и они, обкрадывающие своего бога, не совсем пропащие люди. Пророк для того и взывает к ним, чтобы они образумились и ревностно и служили Ему. И как последнее средство, Малахия обещает накануне судного дня выслать впереди "Грозного Судии" Илью-пророка, чтобы с его помощью почести они обратились к своему богу. Так, где же тут "нет Моего благословения Израилю"? «Я послан не только к овцам Израиля, гибнущим в доме его» - цитирует евангелие Иларион. Неправильно. Есть вещи, которые всегда процитирует и младенец. Игрушечные православные антисемиты выдают желаемое за действительное. Иисус ясно сказал, что послан он «только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф., 15:24), а на неевреев, в том числе и на русачков-жидомольцев, он плевал с Синайских высот. Это подтверждает стих 26-й той же главы евангелия от Матфея. На просьбу хананеянки помочь её дочери, «бог милости и щедрот и человеколюбия» отвечал, что нельзя ему, иудею, взять хлеб у детей [евреев] и бросить псам [неевреям]. Вы, христиане, в глазах "спасителя" - собаки! И вы ещё, русские христиане-патриоты, пропагандируете этот евангельский отстой и порожняк. Вам не стыдно!? Отдав дань "незлобивому Христу", Иларион не выдерживает уже тона и в стихе 785-м торжественно провозглашает: «Будет проклят любой еретик и безбожник». Так сразу и запахло византийской талмудистикой. В Царьградском анафемствовании XI века, в частности, значилось: «Неправо изъясняющим богомудрые изречения... анафема!». Византия, этот жидохристианский гнойник, естественно, превозносится Иларионом до небес. Словом, "Первое именное произведение древней русской литературы" облило грязью всю дохристианскую историю Руси. Христианство глубоко привило идеал подвижничества, который выразился в так называемой "аскетической эстетике". Последняя противопоставляла всё материальное, земное и плотское духовному. Монах уходит от мира и проповедует воздержание, умиряя свои страсти, и умерщвляет тело посредством различных лишений и самоистязаний. Гадость и мерзость. Однако "логика" составителей житийных повестей, жизнеописаний "святых" была иной. Cоздатель "Жития Симеона Столпника", увлекаясь крайностями монашеской аскезы, утверждает своеобразную "эстетику отрицания". Её суть в выворачивании психологии наизнанку. На первый план выдвигается безобразное и отвратительное. Писатель сравнивает червей, поедающих плоть подвижника, с драгоценными жемчужинами, гной аскета - с позолотой. От тела Симеона «исходит невыносимый смрад, так что никому нет возможности стать рядом, и постель его кишит червями...». Эти подробности становятся объектом специфического наслаждения, любования и созерцания! Для христианского аскета-обрубка вся мирская жизнь стала "окрашенным гробом", в котором "люди уже при жизни погибают от пороков и пресыщения плоти". Чем красивее и заманчивее внешность грешника, тем ужаснее его внутренняя сущность. И наоборот, отвратительная сторона земного "умирания" плоти становится символом внутреннего совершенства. Это христианским уродам очень по нутру. Такая вот "душевная красота" христианского мракобесия! Деспотические порядки не обошли стороной и семью. Глава семейства, муж, был холопом по отношению к государю, но государем в собственном доме. Все домочадцы, не говоря уже о слугах и холопах в прямом смысле слова, находились в его полном подчинении. Прежде всего это относилось к женской половине дома. Считается, что в древней Руси до замужества девушка из родовитой семьи, как правило, не имела права выходить за пределы родительской усадьбы. Мужа ей подыскивали родители, и до свадьбы она его обычно не видела. В обязанности супруга и отца входило "поучение" домашних, состоявшее в систематических побоях, которым должны были подвергаться дети и жена. Считалось, что человек, не бьющий жену, «дом свой не строит» и «о своей душе не радеет», и будет "погублен" и «в сем веке и в будущем». В XVI веке "Домострой" советовал бить жену «не перед людьми, наедине поучить» и «никако же не гневитися» при этом. Рекомендовалось «по всяку вину [из-за мелочей]», «ни по виденью не бити, ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не колотить, никаким железным или деревянным не бить». Такие "ограничения" приходилось вводить хотя бы в рекомендательном порядке, поскольку в обыденной жизни, видимо, мужья не особенно стеснялись в средствах при "объяснении" с женами. Недаром тут же пояснялось, что у тех, кто «с сердца или с кручины так бьет, много притчи от того бывают: слепота и глухота, и руку и ногу вывихнут и перст, и главоболие, и зубная болезнь, и у беременных жен [значит, били и их! - Прим. SCh.] и детям поврежение бывает в утробе». Вот почему давался совет избивать жену не за каждую, а лишь за серьезную провинность, и не чем и как попало, а «соймя рубашка, плеткою вежлевенько [бережно!] побить, за руки держа»: «и разумно, и больно, и страшно, и здорово»! А дети? Жидохристианский дух рабства, прикрытый ложной святостью патриархальных отношений, господствовал в отношениях между детьми и родителями в Древней Руси. Избиение детей в "поучительных" целях считалось нормой. Мало того, авторы многих наставлений, в том числе знаменитого "Домостроя", рекомендовали делать это систематически: «Казни [наказывай] сына своего от юности его, и покоит тя на старость твою и даст красоту души твоей; н не ослабляй, бия младенца: аще бо жезлом биеши его, не умрет, но здравие будет. Ты бо, бия его по телу, а душу его избавляеши от смерти... Любя же сына своего, учащай ему раны, да последи о нем возвеселишися, казни сына своего измлада и порадуешися о нем в мужестве... Не смейся к нему, игры творя: в мале бо ся ослабиши - велице поболиши [пострадаешь], скорбя... И не дашь ему власти во юности, но сокруши ему ребра, донележе растет, и, ожесточав, не повинет ти ся и будет ти досажени, и болезнь души, и тщета домови, погибель имению, и укоризна от сусед, и посмех пред враги, пред властию платеж [штраф], и досада зла». На христианской Руси особую "ценность" имело «удручение плоти». Христианство напрямую связывает идею плоти с идеей греха. Иначе никак. Без этого идиотизма христианству не выжить. Развитие "антителесной" концепции, встречающейся уже у апостолов, идет по пути "дьяволизации" тела как вместилища пороков, источника греха. Учение о первородном грехе со временем приобретало всё более отчётливую антисексуальную направленность. В Древней христианской Руси единственный смысл и оправдание половой жизни виделся в продолжении рода. Все формы сексуальности, которые преследовали иные цели, не связанные с деторождением, считались не только безнравственными, но и противоестественными. В "Вопрошании Кириковом" (XII век) они оценивались «акы содомский грех». Установка на половое воздержание и умеренность подкреплялась доводами о греховности и низменности "плотской жизни" Христианская мораль осуждала даже индивидуальную любовь, так как она якобы мешала выполнению обязанностей "благочестия". Но пропасть между предписаниями церкви и повседневной житейской практикой была очень велика. Слава богам, мерзкому христианству не удалось подавить в людях сексуальность! Естественное всегда берёт вверх над противоестественным. Ну, а женщина по христианству представлялась большим злом, чем дьявол. *** Христианизация Руси происходила крайне медленно. Кое-как оно закрепилось в городах, подвластных Владимиру. Да и то, не во всех. Смоленск, к примеру, был подвергнут христианизации только в 1013 году. И в остальных местах христианство никак не могло закрепиться в одночасье. Оно было совершенно чуждо исконному язычеству наших Пращуров. И насаждалось оно "сверху", государственной властью. Между христианством и язычеством началась многовековая борьба, приведшая, в конце концов, к так называемому "двоеверию" - синтезу христианства и язычества. Кардинал д`Эли в начале XV века писал в Рим: «Русские в такой степени сблизили своё христианство с язычеством, что трудно было сказать, что преобладало в образовавшейся смеси: христианство ли, принявшее в себя языческие начала, или язычество, поглотившее христианское вероучение». В 1008 году уничтожена священная роща (Святобора) сорбов близ Мерзебурга епископом Мерзебургским. В 1015 году умер "объединитель" Руси, "святой" Владимир. После его смерти "объединённая" Русь начала стремительно разваливаться. В 1024 году началось славянское восстание в Суздале. Волхвы, возглавлявшие восстания, убивали выродков, прятавших хлеб. Восстание было подавлено. Зачинщики были схвачены и казнены. В 1050-х годах монах Авраамий (красивое русское имя, однако) низвергнул в Ростове кумира Велеса с помощью "Иоанна Богослова" и начал активно насаждать христианство, поставив на этом месте церковь. В 1071 году произошли антихристианские восстания в Ростовско-Ярославской земле, в Новгороде. Были попытки поднять восстание в Киеве. В Ростовской области волхвы были схвачены Яном Вышатичем и после пыток казнены. Ещё одного волхва, пришедшего в Киев, убили. Точнее, он пропал без вести и оказался во рву. Не без участия "бесов" погиб ещё один волхв, явившийся в Ростов в 1091 году. В этом же году в Новгороде за волхвом пошёл весь город, поднялось восстание. Епископ взял крест, облёкся в ризы, встал и сказал: «Кто хочет верить волхву, пусть идёт за ним, кто же верует (во Христа), пусть ко кресту идёт». Толпа разделилась надвое: ВСЕ (!) люди пошли за волхвом. Князь Глеб со своей дружиной встали около епископа. Между ними начался мятеж. Видя такое дело, князь Глеб взял топор, спрятал его под плащ и пошёл на переговоры с волхвом. В самый разгар переговоров он поступил как настоящий христианин: «…вынув топор, разрубил волхва, и пал он мёртв» (Лаврентьевская летопись). Истинно христианский поступок: давай, калечь, калечь, сровняй всё с землей! В Чехии и Моравии христианство пустило свои корни еще в середине IX века. Окончательно оно утвердилось лишь к 1093 году. «Тогда князь Брячислав, горевший ревностью к христианской вере, выгнал из своего государства всех кудесников, вещунов и гадателей, а также срубил и сжёг рощи и деревья, которым во многих местах поклонялся простой народ» - свидетельствует "Хроника Косьмы Пражского". По-настоящему за дело христианизации Руси взялся Ярослав Хромой (1016-1037 гг). Он же ввёл письменные законы так называемой "Русской Правды", поставив их превыше внутренней совести. Кому нужны писанные законы, когда правит внутреннее благородство, а не страх? Этим он положил начало крепостному закабалению русичей. Для народа, однако, княжеский судебник, благословенный чужеземной религией, силы не имел. Даже в самом его названии сквозила не Русская Правда, а византийская Кривда. Княжение Ярослава почти совсем не отражено в былинах. Не помянул народ хромца добрым словом. Зато церковь в благодарность за его глумление над обычаями прозвала Ярослава "мудрым", а жену его Анну причислила к лику "святых". Всё это неудивительно. Помнил народ, что Ярослав сверг, изгнал, убил и опорочил своего старшего брата Святополка, законно занимавшего великокняжеский престол, но не принявшего христианства и противостоящего ему. Мало того, Ярослав надругался над мёртвым, обвинив его в убийстве Бориса и Глеба (впоследствии первых русских "святых", и минимум один из них - сам подлец и убийца). А поповщина заклеймила Святополка прозвищем "Окаянный". В своем подавлении народных верований церковь опиралась на князей-выродков. Почти все князья посткрещенского периода были ублюдками и подонками. Конечно, был Всеслав Чародей, сторонник мировоззрения Праотцев, но таких людей было, увы, немного. В ответ на антицерковные и антифеодальные мятежи XI века князья издали более полный свод законов "Русской Правды", жестоко каравший за причинение ущерба князьям и духовенству, их слугам, их имуществу и владениям. Устав "Русской Правды", составленный в Новгороде после восстания 1209 года, закрепляет способы обращения свободных смердов в рабство, запрещает холопу свидетельствовать в суде. В статьях «о месячном резе» (процентах) подробно описывается ростовщичество. Так, вместе с "благой вестью" на Русь пришло рабство. Ко времени, о котором рассказывает "Русская Правда", князья и бояре захватили земли свободных ранее смердов. "Русская Правда" ярко рисует бедственное положение смерда, сидевшего на чужой земле. Князь пользовался трудом смерда при его жизни и имел право на его имущество после смерти. "Русская Правда" устанавливала: если смерд умрёт, не оставив сыновей-наследников, то его имущество достанется князю. Если же осталась незамужняя дочь, то для неё выделяется только часть наследства. А следующая за этой статья гласила, что после смерти боярина или дружинника его имущество переходит к сыновьям или дочерям, но не к князю (смерды оказывались в униженном положении). Подробно рисует "Русская Правда" положение другого зависимого человека - "закупа". У закупа нет своего хозяйства. Он возделывает господскую землю при помощи господских же земледельческих орудий - плуга и бороны. Если закуп сломает эти орудия, то он обязан за них уплатить господину. Если закуп не загонит скотину во двор, не затворит ворота или если скотина погибнет в поле во время работы, то вина также лежит на нём. Если закуп убежит от господина, то по возвращении его хозяину он становится полным рабом. Труднее всего жилось "холопам" - рабам. Холопами становились прежде всего дети холопов. Иногда свободные люди были вынуждены продавать себя в холопство. Холопом становился и тот, кто брал на себя заведование княжеским или боярским хозяйством, делался тиуном или ключником без договора, что он остаётся свободным. Холоп был полной собственностью господина, и "Русская Правда" грозит строгими наказаниями тем, кто поможет бежать холопу, укажет ему путь при побеге. "Русская Правда" в первую очередь охраняла княжеские интересы. Князь мог отдать имущество неугодного ему человека на "поток и разграбление". В его казну шли штрафы с населения, взимавшиеся по суду. За убийство княжеского тиуна (попросту говоря - холуя) "Русская Правда" устанавливает штраф в 80 гривен, а за убийство смерда или холопа, работавшего в княжеском хозяйстве, - только 5 гривен. К концу XI века свободными оставались только славянские земли бодричей, лютичей, полабов и поморян. На востоке непокорёнными оставались вятичи - самое крупное восточно-славянское племя. В 1113 году они убили христианского миссионера Кукшу возге города Серенска. В XII веке христианство продолжало расползаться по славянской земле. В земли полабов и лютичей зачастили иностранные проповедники. Одним из знаменитых носителей "слова божьего" был епископ Оттон Бамберский, дважды в 1124-1127 годах посетивший Славию. Он пишет о "диких" язычниках следующее: «Изобилие рыбы в море, реках, озерах и прудах настолько велико, что кажется просто невероятным. На один денарий можно купить целый воз свежих сельдей, которые настолько хороши, что если бы я стал рассказывать все, что знаю об их запахе и толщине, то рисковал бы быть обвинённым в чревоугодии. По всей стране множество оленей и ланей, диких лошадей, медведей, свиней и кабанов и разной другой дичи. В избытке имеется коровье масло, овечье молоко, баранье и козье сало, мёд, пшеница, конопля, мак, всякого рода овощи и фруктовые деревья, и, будь там ещё виноградные лозы, оливковые деревья и смоковницы, можно было бы принять эту страну за обетованную, до того в ней много плодовых деревьев… Честность же и товарищество среди них таковы, что они, совершенно не зная ни кражи, ни обмана, не запирают своих сундуков и ящиков. Мы там не видели ни замка, ни ключа, а сами жители были очень удивлены, заметив, что вьючные ящики и сундуки епископа запирались на замок. Платья свои, деньги и разные драгоценности они содержат в покрытых чанах и бочках, не боясь никакого обмана, потому что его не испытывали. И что удивительно, их стол никогда не стоит пустым, никогда не остается без яств. Каждый отец семейства имеет отдельную избу, чистую и нарядную, предназначенную только для еды. Здесь всегда стоит стол с различными напитками и яствами, который никогда не пустует: кончается одно - тотчас несут другое. Ни мышей, ни мышат туда не допускают. Блюда, ожидающие участников трапезы, покрыты наичистейшей скатертью. В какое время кто ни захотел бы поесть, гость ли, домочадцы ли, они идут к столу, на котором всё уже готово...». Бедный, дикий и невежественный славянский народ! Безусловно, стоило же им креститься ради сомнительного счастья жрать мацу после смерти на задворках "Небесного Иерусалима"! В 1 13 году в Киеве произошёл еврейский погром. Люди выведенные из себя жидовскими "национальными особенностями": плутовством, обманами и гешефтами, вышвырнули эту нечисть с русских земель. «Киевляне, будучи раздражены евреями за подрыв и плутни в торговле, обдирательство и тайные сношения с греками, бросились на них с остервенением, неся повсюду убийство и грабёж» - пишет литовский историк Осип Ярошевич (1793-1860 гг). Таких погромов было несколько. Не считая пожара "жидовского квартала" в 1124 году. Но увы, христианская-то чума продолжала расползаться по Руси. Скоро жиды опять появляются в Киеве. Сюда приезжают Вениамин Тудельский (около 1170 года) и раввин Петахия (около 1180 года). Они являлись эмиссарами национального еврейского центра. Посредством таких посланцев евреи всего мира незримо соединены в одно целое. Все важные дела направлялись по указанию центра через главных раввинов и далее через кагалы. Вскоре крестился князь лютичей Прибыслав, попав в зависимость к польскому королю Болеславу. Наступило ли обещанное спасение? В 1138 году произошла очередная усобица, в ходе которой был разрушен Старград. Сразу же в Вагрию прибыл епископ Герольд. И начался очередной виток христианизации. Кумир Прове низвергнут его собственной рукой. Им же сожжен священный лес Прове. Почти по всей Славии расползлось христианство. Изо всех сил отбивались вятичи, уходя всё дальше на северо-восток, в глухие леса. Держались ещё славяне в Верхнем Понеманье, в северных новгородских землях. Отбивался от крестоносцев Никлот, князь восточных бодричей, и нерушимо стояла Аркона - белая скала на острове Руян. В 1160 году погиб Никлот и восточных бодричей постигла участь христианского "спасения". Лютичи и бодричи были полностью уничтожены к концу XII века. К 1167 году из огромной некогда Славии оставался свободным маленький остров Руян. В мае 1168 года на остров высадились войска датского короля Вольдемара I "Великого". 12 июня 1168 года горела крепостная стена Арконы, и многие защитники бросались в огонь, чтобы не попасть в рабство. Защитники, обнаружив, что окружены, выставили вперёд копья и встали кругом у храма. Но силы были неравны. Ни один из воинов-язычников не сдался, никто не просил пощады, не попытался бежать. Они все точно знали, что за мужество их ждёт Перун в свою дружину в обители Нави. Вольдемар велел принести кресло, сел на него и наблюдал за зрелищем. 13 июня 1168 года Аркона была разрушена. Епископ Абсалон, этот треклятый "агнец Христа" в тот же день повелел разрушить славянскую святыню - храм Световита. По сравнению со Световитом этот "ебископ" Абсалон оказался сморщенным гномом, мелким христианским вонючим клопиком. Статую Световита еле-еле отодрали, да и то: пришлось выламывать стену, чтобы вытащить Световита из его дома. Был свидетелем происходившего Гельмольд, который поведал: «И повелел король вытащить того деревянного идола Свяовита, которого так почитает народ славянский, и приказал надеть ему на шею петлю и протащить перед всем войском на глазах у славян и, разрубив его на части, бросить в огонь». Да, великий был король. Потому что пролил великие реки славянской крови. Иначе "великим" бы не был. Да будут преданы презрению эти два христианских ублюдка! В 1204 году в Суздале были сожжены некие "лихие бабы", устроившие в княжестве неурожай [в Средние века во всех государствах голод списывали на "ведьм" - удобно и практично]. В XII веке правило митрополита Иоанна гласит: "Не давать причастия тому, кто ходит по волхвам". В то время это было весьма серьёзно. Не запихнувший себе в рот кусок тела своего "спасателя" на "спасение" мог не рассчитывать. Своей изуверской жестокостью славился ростовский епископ Фёдор. Летописец говорит о нем, что он "немилостивый был мучитель, одним головы рубил, другим глаза выжигал и языки резал, иных распинал на стене и мучил немилостиво". В конце XIII века, обосновывая практику кровавых расправ с инакомыслящими и сопротивляющимися, попы охотно ссылались на слова и на деятельность библейских пучеглазых экстремистов-дегенератов. Дабы примеров жестокости в "святой книге" жидов содержится предостаточно. Владимирский епископ Серапион в конце XIII века, призывая к расправе с "колдунами" и "ведьмами", указывал на пример пророка и царя Давида в Иерусалиме, которые искореняли "всех творящих беззаконие: одних убийством, иных заточеньем, а иных - заключеньем в тюрьму". Видели ли деятели церкви, что истребление людей противоречит некоторым положениям христианства? Конечно, видели. Они не могли этого не видеть, но вспоминали о евангельском милосердии только тогда, когда это им было ВЫГОДНО. А когда было невыгодно - вспоминали прямо противоположное. Подлые и гнусные выродки-изверги! В 1227 году в Новгороде была попытка восстания. «Явились во Новогороде волхвы, ведуны, потворницы, и многие волхования, и потворы, и знамения творили. Новогородцы же поймали их и привели волхвов на двор мужей князя Ярослава, и связали волхвов всех, и бросили в огонь, и тут они все сгорели». В 1254 году всё южно-балтийское побережье было прочно занято немецко-христианскими захватчиками. На завоеванных землях образовалась марка Бранденбург. Стали немецкими города: Бранибор (Бранденбург), Берлин, Липск (Лейпциг), Дроздяны (Дрезден), Старград (Альтенбург, совр. Штральзунд), Добресоль (Галле), Будишин (Бауцён), Дымин (Деммин), Ведегощ (Волгаст), Кореница (Гарц), Росток, Мехлин (Мекленбург), Мишны (Мейссен), Велеград (Дидрихсхаген), Варнов (Варен), Ратибор (Ратценбург), Дубовик (Добин), Зверин (Шверин), Вишемир (Висмар), Ленчин (Лензен), Брунзовик (Брауншвейг), Колобрег (Кольберг), Волынь (Йомсбург), Любич (Любек), Щецин (Штеттин), и так далее. _ | |
Категория: Мои статьи | Добавил: Bruder (19.03.2009) | |
Просмотров: 2021 | Комментарии: 4 | Рейтинг: 5.0/2 | |
Всего комментариев: 4 | |
| |